- Шеймус, ну пожалуйста! Ну что тебе стоит? Вот чудной Рон! Он просит меня, чтоб я его подменил! Я, конечно, хочу быть старостой, но законно и не на один вечер. И тем более я хочу спать, а не ходить по коридорам, вытаскивая из темных углов милующиеся парочки и глупых малолеток. Но сегодня явно не мой день… - Хорошо, Рон, ладно, только прекрати ныть. С жутко счастливой мордой направился в выручай-комнату. А там уже наверняка ждет Гермиона… И Гарри ушел. Наверное, опять к Снейпу. И Дина нет. Он с Джинни. Даже Невиль, и тот с Люпином! Один только я вечно крайний. Погрузившись в грустные мысли и утешая сам себя, вышел из гостиной, не ответив полной даме на пожелание доброй ночи. Черт! Я же боюсь темноты!… Черт, у меня же есть палочка… Вот уже иду по коридору, освещая стены Lumos Maxima , и думаю, а почему, собственно, я все время со всеми соглашаюсь? Почему мне так трудно сказать кому-либо «нет»? Тени проносятся по стенам, сшибая на своем пути блики, отбрасываемые люмосом. На стенах посапывают многочисленные портреты. Доспехи иногда гремят, меняя во сне положение… И такая тишина, что с ума сойти можно. Чем, в принципе, я и занимаюсь. Шорох. Ополоумев от страха, резко поворачиваюсь назад. Никого, только как будто что-то скользнуло за угол. Преодолевая все эмоции, поселившиеся у меня в сердце, медленно заворачиваю за угол… - Слава богу!… То есть, и что это мы здесь делаем? Уроки? – но в моем голосе сквозит такое облегчение, что этот гаденыш ничуть не пугается. Он улыбается, так кротко, просто ангел! Можно подумать, я ему поверю. Вот черт, я ему верю. - Мой кот убежал, я видел, как он помчался туда, - создание хлопает ресницами и я невольно умиляюсь… Стоп! С каких пор у Малькольма Бэддока есть кот? Улыбка на моем лице медленно переходит в оскал, и я рявкаю: - Какого… ты мне лапшу на уши вешаешь? Ну-ка быстро в свои подземелья! Бегом! Малец не трогается с места, и тоже перестает улыбаться. - А то что? – подходит ко мне и нагло взирает на меня снизу вверх с некоторым презрением и… Я подавляю желание протереть глаза, с похотью? Ему всего четырнадцать! Я сглатываю, пытаясь придумать, чем можно пригрозить этой козявке, но меня спасает… - Филч! – глаза Бэддока округляются и, и он судорожно оборачивается. Где-то в темноте коридора, привлеченный нашими голосами, кряхтит и звенит ключами завхоз. - Пожалуйста, не выдавай меня! – в огромных голубых глазах мольба. Я ухмыляюсь. - А что мне за это будет? – я не всерьез, но мальчишка слишком напуган. - Потом, - шипит он, и тянет меня в глубь коридора, шепчет что-то неразборчивое перед чьим-то спящим портретом, и он отъезжает в сторону. Малькольм толкает железную панель, оказавшуюся в стене, и затаскивает меня в комнату. Я уже был когда-то в этой комнате. С очередным парнем или девушкой… Не помню, но саму комнату я запомнил хорошо. Она не большая, но разместиться можно. Здесь нету окон, но от стен исходит свечение, создающее интимный полумрак В углу двуспальная кровать, окруженная свечами. Они пока не горят, но как только дотронешься до кровати, тот час вспыхнут. У противоположной стены два небольших кресла. Напротив – маленький столик. На нем лежат какая-то книга и пустой поднос непонятного назначения. Довольно милое место… Я прислушиваюсь – Филч проходит мимо, недовольно ворча, затем я слышу истеричное мяуканье миссис Норрис, а потом тишину, нарушаемую лишь сопением слизеринца. Я поворачиваюсь к нему, улыбаясь, и только открываю рот, чтобы задать вопрос, как вдруг… - Ты спрашивал, что тебе за это будет, - шепчет слизеренок, прижавшись всем телом ко мне, - А вот что… И он целует меня. С таким рвением и страстью, что я теряюсь. Я отвечаю на поцелуй, пытаясь сделать его более мягким, но, похоже, у Бэддока на этот счет другие планы. Он закусывает мою губу, и прикрыв глаза, заглядывает мне в лицо. Я не выдерживаю этого и отстраняюсь. Его глаза маниакально блестят, губы чуть вспухли, и он смотрит на меня с интересом и разочарованием. - Боишься? – хрипло тянет он, и я вздрагиваю. Как ему удалось так завести меня? Ему всего четырнадцать!!! Возбуждение сменяется яростью, а потом разочарованием. В самом себе. - Тебя? – я хмыкаю, и уже было, пытаюсь что-то сказать в свое оправдание, но он набрасывается на меня, взъерошивая мне волосы, и тихо уточняет: - Себя… Я мычу что-то невнятное – язык заплетается, в то время как он срывает с меня галстук, и почти рвет рубашку. Я нахожусь в предобморочном состоянии. Его рука встречает преграду в виде моих брюк, и он, недовольно хмурясь, пытается расстегнуть их. Брюки валяются на полу. Я остался в одних боксерах, а он все еще одет. Мальчишка тянет руку к резинке моих трусов, и я трезвею. - Нет, - твердо говорю я. - Нет? – он переспрашивает, водя пальцами по коже у резинки. - Нет, - сглатывая, подтверждаю я. - Но ты же хочешь! – он почти умоляюще смотрит мне в глаза. - Н-н… - я задыхаюсь – он засасывает кожу на шее. - Хочешь? – он отрывается от моей шеи, облизываясь. - Да, - я сдаюсь. - То-то же, - он стягивает с меня боксеры и опускается на колени. Утро. Шеймус Финниган вскакивает как ошпаренный с кровати, озирается, и со стоном падает обратно в кровать. Он в комнате совершенно один. Завтрак через пять минут, а я совсем не хочу есть. С самого утра меня охватила какая-то апатия. Я вернулся в гостиную своего факультета под утро, и исчез под пологом, закрываясь от четырех любопытных взглядов. Я не засыпал, и сейчас совершенно одетый стою перед дверями Большого Зала, не решаясь войти. Мимо меня тяжело струится поток студентов с самыми разными выражениями лиц, но я на них не смотрел. Меня одолела ярость. Жуткая, бешеная злость на самого себя. Бесхребетное животное. Я самому себе противен. Наконец, вхожу под своды Большого Зала. Студенты смеются и перекидываются записками. Сегодня суббота, и почти все они собираются через два часа в Хогсмит. Я выспрашиваю у Гарри, Невиля, Дина, Рона, пойдут ли они в Хогсмит, и все, не сговариваясь, кивают мне с набитыми ртами. Я невесело фыркаю. Мне не очень-то хочется куда-либо идти. Стараясь не смотреть на слизеринский стол, доедаю овсянку и почти выбегаю из зала. Сидя под деревом, Шеймус почти забыл о своих переживаниях, зачитавшись, как вдруг, прямо на казенные страницы упал клочок пергамента. Подняв голову, он увидел удаляющуюся почтовую сову. Развернув пергамент, Шеймус горько улыбнулся, и, прочитав его, скомкал и кинул в кусты. В записке было написано: «Пожалуйста, приходи сегодня к визжащей хижине в 12:30, очень нужно поговорить». Почерк был неровным, как будто его обладатель сильно торопился. Подписи на листке не было, но гриффиндорец знал, от кого это. Прождав где-то с час, Малькольм понял, что Шеймус не придет. Он сел на голую землю и закрыл лицо руками, кляня себя. Из-под тонких рук просачивались две влажные дорожки. Мальчик не делает никаких попыток стереть слезы, он даже не всхлипывает, а просто сидит, не шевелясь. - Не плачь, малыш, я с тобой, - произносит чей-то голос, и знакомые руки отнимают ладони Бэддока от его лица и вытирают слезы, - Я тебя не брошу...
Категория: R | Добавил: viewslash (2007-01-22) | Автор: LIL_Omega
Определенно автору не хватает бэты....Нашла ОГРОМНОЕ количество опечаток...Не радует. Сам фик не плохой. Но и не хороший. Мне не особо понравилось. Имхо.
Абсолютно со всеми согласна. Хороший фик. А на майслеше, просто, ничего не понимают в фанфикшене(шутка) Если чемтно меня прото убила пара Невил/Люпин, но это так для справки. Умница!!!
сашка!такой офигенный фик!я просто в шоке!неужели это ты написала?просто изумительно!я в восторге!размешай на различных сайтах этот фик!просто чудесный!))
